Работа covid центр в москве — 110 вакансий

«Лежат привязанными к койкам»

Кирилл Косов также сообщил, что «в реанимации пациенты лежат привязанными к койкам».

«Не сказать, чтобы совсем обездвиженными, но бывали случаи, когда пациенты пытались уйти, — пояснил он. — Но если честно, сам я такого не видел».

Впрочем, люди, чьи родные прошли через реанимацию разных больниц, говорят, что пациентов привязывали и до пандемии по объективным причинам.

«В реанимации привязывают руки к кровати, но это для безопасности самого больного, есть неадекватные больные люди, которые пытаются вырывать капельницы и приборы, они могут себе вены порвать. С моей мамой лежала бабулька лет 90, так вот она пыталась вырывать капельницы, ей привязывали запястья», — пишет жительница Москвы.

Современные технологии: НИИ скорой помощи имени Н.В. Склифосовского

В Научно-исследовательском институте скорой помощи имени Н.В. Склифосовского для приема пациентов с коронавирусом перепрофилировали два лечебных корпуса. Там появились защитные конструкции, герметичные проходы, модернизированная вентиляционная система, а также система видеонаблюдения.

Много внимания уделено безопасности: весь корпус разделен на «грязные» и «чистые» зоны, разграниченные защитными герметичными конструкциями. В «грязных» работа организована с использованием ЕМИАС (Единой медицинской информационно-аналитической системы), что позволяет минимизировать личное общение врачей и сотрудников диагностических служб.

Каждая палата оснащена оборудованием, также там есть рабочее место с компьютером. Пациенты могут поддерживать связь с родственниками, даже если у них нет собственных гаджетов.

С пациентами работают мультидисциплинарные бригады врачей: анестезиологи-реаниматологи, терапевты, пульмонологи, эпидемиологи и инфекционисты.

Корпуса укомплектованы аппаратами искусственной вентиляции легких, экстракорпоральной мембранной оксигенации, реанимационными мониторами, рентген-аппаратами и другой необходимой техникой. Все терапевтические и реанимационные койки оборудованы консолями с аспирационными системами и возможностью подачи кислорода.

В хирургическом корпусе

В хирургическом корпусе Шебекинской районной больницы развернули 110 коек. Здесь работают около 30 врачей, 67 фельдшеров и 31 медсестра и медбрат. Изначально ковидный госпиталь в Шебекинской ЦРБ разворачивали только для будущих мам, но потом возникла необходимость в коечном фонде и для других белгородцев.

А что говорят пациенты?

После этого разговора нас приглашают в палату пообщаться с одной из пациенток. Жительница Шебекино Наталья делится своей историей болезни. Её привезли сюда на «скорой» две недели назад, сейчас же она готовится к выписке.

Реанимационные палаты хирургического корпуса

После разговоров с ковид-больными мы движемся осмотреть одну из реанимационных палат. В ней лежат шесть человек — это люди в тяжёлом и очень тяжёлом состоянии, подключённые к аппаратам искусственной вентиляции лёгких. Также в этом помещении есть пост, где медики круглосуточно наблюдают за больными.

«Женщины с ковидом очень часто рожают раньше срока»

Елена Порфирьева работает медсестрой, в том числе в «красной зоне» специально для рожениц с ковидом или подозрением на него.

Она делится наблюдением: «Я заметила, что женщины с ковидом очень часто рожают раньше срока. Особенно это те, кто лежит в палате интенсивной терапии с состоянием средней тяжести. Если ребенок сильно недоношенный, его отправляют в перинатальный центр, естественно, без матери».

moygorod-online.ru

К счастью, по словам Елены, у самих младенцев во всех случаях тест отрицательный.

«То есть рождаются они без ковида, но потом тест может оказаться положительным. Но для них вирус не страшен, новорожденные переносят болезнь очень легко и практически бессимптомно», — утешает она.

«Люди устраивают скандалы»

Кстати, о скандалах. Красноярский медбрат Юнус Юсуфов, который уже шестой месяц работает в «красной зоне», поделился наблюдением, что в эпидемию пациенты не стали больше уважать врачей – наоборот, их винят во всех бедах.

В своем инстаграме медбрат привел примеры:

«В стационарах мест нет, люди без показаний, с легкой степенью тяжести заболевания требуют их госпитализировать, устраивают скандалы, а тяжелые кислородозависимые ждут места для госпитализации, соответственно, нетяжелым оказывают помощь, обследуют, отправляют с назначениями на амбулаторное лечение. Виноват – врач».

«В работе с ковидными пациентами очень важна безопасность, я ходил в специальном СИЗ-костюме, респираторе, очках. Перед каждым пациентом я надевал новые перчатки, обрабатывал руки дезраствором. Только вот пациенты считают, что я разносчик вируса и “давайте побыстрее, а то опять заразите меня”. Виноват… врач».

«И таких примеров я могу приводить много, но этого хватит, чтобы создать не самое приятное впечатление о врачах. Обидно, досадно», — пишет он.

yunus.yusufov / Instagram

Так же считает Александр Макаров, работающий на скорой помощи:

«Я работаю на скорой уже пять лет и, по-моему, отношение к нашей работе только ухудшилось. На мой взгляд, люди стали злоупотреблять вызовами. Может быть, потому что у каждого теперь есть телефон и проще вызвать нас, чем записаться на прием к участковому врачу. Люди не понимают, что скорую нужно вызывать, когда есть серьезная угроза здоровью, а не когда палец у ребенка порезался. Ведь в это же время по другому адресу нас может ждать пациент, которому действительно нужна экстренная помощь».

moygorod-online.ru

Кирилл Косов из чебоксарской больницы объясняет агрессию пациентов кислородным голоданием: «Из-за этого пациент начинает паниковать и вести себя неадекватно. Особенно тяжело, когда больные тучные».

«Врачи видят коллапс, но просто приспосабливаются»

Сами пациенты по-разному реагируют на жалобы врачей. Одни соглашаются и благодарят медиков за работу, но многие начинают яростно спорить – так у них наболело.

Вот некоторые комментарии простых россиян:

«Болею уже 10 дней, тест положительный. Никто не позвонил, не приехал. Позвонила сама. Грубо ответили,что им некогда разговаривать, идет прием. И все. Это наши “геройские” медики!»

«Муж работает в “красной зоне” в госпитале. В реанимации он один врач и два ординатора. Работают на износ, врачей не хватает, коек не хватает, лекарств нет. Пациенты недовольны и пишут жалобы, а врачи физически не могут стоять возле каждого. Почему нельзя соблюдать элементарные меры безопасности и пожалеть и себя и врачей?»

«Врачи? Какие врачи? После положительного теста с 28 октября я так и не видел и не слышал врача. Температура 39,5, кашель, головная боль, потеря запаха и вкуса. Обследования нет, назначения по лечению нет. От Роспотребнадзора также тишина…»

«После болезни COVID, я понял истинное отношение врачей к к пациентам. Если в твоем окружении некому помочь, то будешь тихо умирать, так как врач за все продолжение болезни так и не приехал».

«Моя сестра умерла от ковида. К ней неделю ехали, чтобы взять мазок, неделю шел врач. В больнице на ИВЛ ее положили перед самой смертью. Тело выдали лишь через неделю. Кто виноват? Конкретные врачи, система здравоохранения в целом и власти, которые создали коллапс медицины. Но врачи виноваты больше всех, они видят коллапс и ничего не делают, просто приспосабливаются. А то, что умирают люди – для них это не трагедия, это просто часть работы».

«А что должны сделать медики, если сотрудников не хватает, машин на выезд мало? Ковидные госпитали открывают, а персонал откуда берут? С поликлиник и со стационаров. Кто оборону должен держать в поликлиниках и стационарах, если весь персонал по ковидным госпиталям, а сколько медиков заболели? Вы хоть раз задумались? Так в врачи виноваты? А если нет мест в госпитале, что он должен делать? Вот тебе и до оптимизировали медицину».

«Думали, во вторую волну будет проще, но оказалось – наоборот»

Врач-хирург, заведующий ковидным стационаром больницы в Воронеже Игорь Рягузов отметил, что надежды на более легкую вторую волну не оправдались.

«Думали, что во вторую волну будет проще, но оказалось – наоборот. Мы столкнулись с большим потоком пациентов. И если в первую волну это были пациенты легкой и средней тяжести заболевания, то во вторую к нам стали поступать тяжелые больные. Из-за этого подросла и летальность по сравнению с весной», — сообщил он в интервью «АиФ-Воронеж».

Фото со страницы воронежской больницы в VK

По его словам, лечение тяжелых пациентов длится в среднем 10-14 дней.

«Но здесь важно отметить, что реабилитация тяжелых пациентов проходит часто непросто. Некоторые больные выздоравливают от ковида, но остаются в больнице, потому что у них сохраняется дыхательная недостаточность, и им необходим кислород», — добавил врач

Еще Игорь рассказал, что перестал ездить в гости к взрослым детям, чтобы случайно не заразить их, а в итоге они все равно заболели, а он – нет, несмотря на работу в ковид-стационаре.

«Это говорит о том, что вероятность получить заражение в общественных местах – гораздо выше. Люди часто сами себя не берегут и в итоге попадают в больницы. Один раз я попытался сделать замечание в магазине посетителю без маски – такой скандал начался…» — посетовал хирург.

Рано говорить о «мирной» жизни

— Сколько дней нужно, чтобы вылечить больного с ковид? Может ли он после выписки уже контактировать с близкими, не боясь их заразить? Или опасность сохраняется?

— Заболевание протекает индивидуально, но процесс выздоровления небыстрый – в среднем две-три недели, а то и больше. Для врача-клинициста в первую очередь важны клинические улучшения, хороший результат КТ и лабораторные анализы, а затем уже отрицательный мазок. Только в таком случае больной уже не опасен для общества и может вернуться к своей семье, но соблюдать дистанцию и масочный режим ему всё равно необходимо. После выписки из госпиталя за состоянием пациента следит участковый терапевт, который по необходимости уже сам определяет, брать или не брать повторные мазки.

— Есть ли в вашем отделении положительная динамика? Можно ли сказать, что больных всё меньше?

Статья по теме

Верить ли слухам? Коронавирус породил в народе много заблуждений

— Многие рязанцы уже решили, что опасность миновала. Смело выходят на улицу, не пользуются масками, встречаются с друзьями… Уверен, вам есть, что им сказать.

— Хештег #ОставайтесьДома актуален и по сей день. Естественно, выходить на улицу следует только по необходимости, соблюдая социальную дистанцию. Носить маску необходимо в местах большого скопления людей – в магазинах или в общественном транспорте. Но ещё рано говорить о возвращении к прежней, «мирной» жизни.

Материал подготовлен при участии пресс-секретаря БСМП Екатерины Расторгуевой и при содействии пресс-службы минздрава региона 

ДОСЬЕ

Мария КОВАЛЁВА. Врач-кардиолог 1-й квалификационной категории кардиологического отделения БСМП. Общий медицинский стаж – 13 лет, 10 из них работает врачом-кардиологом в БСМП. В 2007 году с отличием окончила РязГМУ им. И.П. Павлова, затем проходила интернатуру по терапии и в течение двух с половиной лет работала терапевтом в стационаре ГКБ № 5. Затем переспециализировалась на врача-кардиолога и начала работу по специальности в БСМП.

«Больные в панике от того, что им нечем дышать»

Как правильно снимать СИЗы?

Рассказав всё о Шебекинской ЦРБ, нас ведут обратно в «зелёную зону». Между двумя зонами — «зелёной» и «красной» — есть отдельное небольшое помещение, нас туда заводят и рассказывают, как правильно снимать костюм. Сначала мы снимаем капюшон, потом очки. Их мы кладём в специальный дезинфицирующий раствор. Шапочку выкидываем, костюм начинаем снимать с бахил и также отправляем его в раствор. В конце выкидываем перчатки и обрабатываем все предметы, которые у нас были с собой. Их можно побрызгать антисептиком или протереть спиртовой салфеткой. После этого нам можно войти в «зелёную зону», где мы снова тщательно обрабатываем руки антисептиком. СИЗы хоть и отлично защищают человека от вируса, но при этом оставляют болезненные борозды на лице.

На грани жизни и смерти

— Много ли в вашем отделении больных коронавирусом? К вам поступают пациенты, у которых уже поставлен диагноз COVID-19? Или есть такие, у кого только подозрение на ковид?

Новость по теме

В больнице №11 Рязани установят новый томограф

Положительный мазок – это не главный критерий для госпитализации. К нам попадают пациенты с вирусно-бактериальными пневмониями, прежде всего, по клиническому состоянию и КТ-картине по классу тяжести, при этом результаты мазков могут быть только в работе. В мировой практике установлено, что мазок имеет специфичность порядка 70-90%. Поэтому мы лечим всех пациентов с ориентиром на ковидные пневмонии независимо от мазка в соответствии с наработанными мировыми стандартами лечения. Никто не попадает к нам случайно – есть жёсткие критерии госпитализации, проработанные приказами Министерства здравоохранения РФ.

— Многие ковид наивно чуть ли не с простудой сравнивают…

— Заболевание может протекать как в лёгкой, так и в тяжёлой форме. Носитель, естественно, скажет, что переболел легко и болезнь не опасна. А вот если спросить у пациентов, которые выписались из нашего госпиталя, как проходит заболевание, ни один из них не скажет, что очень легко, потому что многие находились на грани жизни и смерти. И после выписки они благодарят небеса и врачей за то, что выздоровели и могут вернуться домой к своим родным и близким. Так что это совсем не безобидная болезнь.